Мальчик нехотя проследовал в кабинет. Вид у него был виноватый.
- Ну что? Что скажешь?..
Инструктор Майкл Картер работал на канадскую Лигу Авиа Кадетов уже несколько лет. Он пользовался репутацией грамотного профессионала и хорошего, порядочного человека. Майкл вышел из-за со своего стола и подошёл к Джеймсу, который стоял, переминаясь с ноги на ногу.
- Рассказывай, что произошло.
Джеймс опустил голову.
- Ну, и что молчишь?.. Ты будущий солдат, Джеймс. А солдат должен смотреть всегда прямо в глаза и смело отвечать на любые вопросы.
Джеймс молчал. Вчера он и ещё несколько мальчишек из их группы целый день провели у магазина "Canadian Tire", где собирали пожертвования - обычная практика, мальчишки и девчонки в кадетской форме стоят у входа и выхода - они собирают в специальные ящички пожертовования. Занятие, конечно же, малоувлекательное, и кадеты стараются, как могут, от него уклониться.
Однако, то, что выкинул вчера Джеймс, выходило за все принятые рамки. Джеймс заявил, что к нему... приставал торговец хот-догами. Якобы тот заманил Джеймса в туалет и там попытался его изнасиловать. При этом Джеймс заявил, что ни в суд, ни в полицию он обращаться не будет, поскольку ему очень стыдно, но и просить деньги к магазину "Canadian Tire" он тоже больше не пойдёт.
Майкл был у этого магазина месяц назад и даже скущал хот-дог. Продавца он не рассмотрел и не запомнил его хорошо. Память ему рисовала что-то мутное и расплывчатое - низенький, толстенький, с бородкой, как у профессора, и в очках. Хот-дожник был поляком; он врал что-то про инженерный диплом, который, якобы, тяжело подтвердить и даже про какие-то учёные степени - Майкл слушал его и вежливо, в такт рассказу, кивал: все эти иммигранты из Восточной Европы сочиняют, что будто бы закончили не только среднюю школу, но даже и университет, а сами, наверное, читать и писать не умеют, и говорить не могут грамотно ни на каком языке, включая родной; Майкл, ведь, не ребёнок, и он хорошо понимает, что те, кто закончил университет - они не продают хот-доги, они работают в офисах. И тем, не менее, он был уверен, что Джеймс всё это выдумал.
- Давай, рассказывай, как он тебя хотел изнасиловать.
Поляку сегодня утром уже объявили (без объяснений), что его разрешение продавать хот-доги у магазина внезапно закончилось, и нет никакой, ни малейшей возможности его продлить. Майклу не было жаль хот-дожника: все эти никчёмные личности, приехавшие непонятно зачем в его страну не вызывали у него никаких сантиментов. Подумаешь, выгнали из этого магазина - пойдёт жарить свои дурацкие хот-доги у другого; или в мусоре пойдёт ковыряться или, может, окурки с пустыми бутылками собирать - какая разница? Как можно помочь тому, кто и сам себе не нужен? Ему хотелось понять, что происходит в душе у Джеймса.
- Наш разговор приватный, - предупредил он. - Никто не просил меня говорить с тобой. Дело это, можешь считать, закрыто. Однако, я хочу понять...
Джеймс стоял, опустив голову.
- Ты понимаешь, что такое авиа кадеты?
Джеймс кивнул.
- Не думаю, что понимаешь. Это школа патриотизма, школа отваги, чести, школа любви к нашей прекрасной, замечательной стране...
Джеймс молчал.
- Мы ведь с тобой живём в свободном и демократическом государстве. Многие не ценят этого. Они думают так: мне, вот, не нравится Харпер, а мне Кретьен - плохая у нас система. Но они при этом не думают, что где-то в мире есть диктаторские режимы, и там, если ты скажешь громко, кто и что тебе не нравится - тебя вздёрнут публично на площади - а все вокруг будут смотреть и хлопать в ладоши.
Он помолчал, опустив голову. Джеймс тоже не произносил ни слова.
- Скажи, неужели этот несчастный, этот немытый бедолага хот-дожник напал на тебя в туалете?
Джеймс тихо кивнул, потом ещё ниже опустил голову.
- А может, это были твои фантазии?.. Ты знаешь, что юный кадет не должен говорить ложь?.. Ты знаешь, что должен всегда и всем говорить только правду? Ложь унижает кадета...
Он обнял Джеймса за плечи, наклонился над ним.
- Признайся, что это были твои фантазии... Может, это были твои тайные мечты...
Джеймс вздрогнул всем телом. Инструктор держал его, не выпуская.
- Ты тайно мечтал об этом...
Джеймс почувствовал, что руки Майкла поползли вниз, пальцы его быстро и уверенно растёгивают ширинку у мальчика.
- И всё равно, это нехорошо. Ведь честь кадета - это главное, чем ты должен дорожить в жизни... Ты должен стоять на страже.
Рука Майкла остановилась.
- Твёрдо стоять на страже...
Расстёгнутые штаны упали на пол. Майкл занялся собственной ширинкой.
- Представь, если завтра начнётся война. Мы, ведь живём в такое неспокойное и такое тревожное время...
Джеймс понял, что всё началось. Он сжал зубы и упёрся руками в стол.
- Представь, террористы из "Аль-Кайеды" завтра высадились в Торонто. Ты, Джеймс, готов идти и умереть в бою с ними?..
Джеймс застонал тихо.
- Или ты думаешь, что это всё шутки и вымысел досужих журналюг, которые думают только о том, как бы увеличить тираж газеты?
Джеймс застонал громче.
- Мы живём в прекрасной и славной стране, но эту страну надо уметь защищать. Мы, мы все должны быть готовы идти и умереть за неё. Наша свобода...
Наверное, он в этом месте кончил, потому что слово "свобода" Майкл повторил четыре раза подряд.
- Мы все очень любим нашу любимую Канаду... Очень любим её...
Майкл потерял мысль. Он быстро застёгивался. Джеймс тоже застёгивал свои брюки.
- Надеюсь, ты понял всё. Надеюсь, ты больше не повторишь таких глупостей. И никогда больше не уронишь честь канадского авиа кадета.
Он посмотрел на часы.
- Ну всё. Мне пора. Жена дома ждёт. Ступай.
Джеймс наклонил голову, и дверь за ним тихо закрылась.