- Ва-а-а!... - хрипло заорала я и закашлялась. Потом замолчала, присела, прижимая к груди полотенце, и огляделась - надо полагать, безумным взором. А каким бы ещё могла оглядываться вполне себе молодая и привлекательная дама в одних трусиках от купальника при виде лежащего в крапиве трупа? Только так.
- Ва-а-а... - зашептала я и на четвереньках полезла из крапивы. Потому что мертвый мужик, которого я обнаружила по чистой случайности, выглядел ужасно. Хотя вряд ли и какой-либо иной мертвый мужик смог бы мне понравиться. Даже самый раскрасивый. А уж этот...
- Тонька, ты чего там делаешь? - появилась над забором встревоженная Лялькина физиономия. - Крапивой обстрекалась или пчела укусила? Чего расползалась?
- Т-т-т... - выстучала я зубами.
Взгляд подруги стал более заинтересованным.
- Т-т-там... - я ткнула рукой с зажатым в ней полотенцем в сторону крапивы. - Т-т-руп-п!
- Чего? - разинула рот Лялька. - Собака сдохла?
- Нет!!! Человек!!! - во всю мочь завопила я и кинулась собирать разложенные на зеленой травке: пластиковый коврик для загорания, шляпу с широкими полями из соломки, тюбик с кремом и очередной иронический детектив, из тех, которые в Лялькином доме водились в огромном количестве.
Я, стеная и причитая, хватала то то, то это, роняла и снова подбирала. Лялька, застыв, словно языческий идол, наблюдала за моими метаниями. Потом, кряхтя, перелезла через забор, зачем-то отобрала у меня шляпу и детектив и цыкнула:
- А ну, тихо! Сейчас посмотрим, что за труп.
- Смотри, - беззвучно прошептала я и ещё раз махнула полотенцем в ту сторону, где среди веселеньких зеленых зарослей виднелось желтое, поблескивающее на солнце пятно. Это была лысина трупа. Именно её я и заметила, когда, выспавшись на коврике, подняла голову и огляделась вокруг.
Но, наверное, начинать стоит не с этого...
***
Лялька Королева была моей любимой подругой. Впрочем, почему была? Она и есть моя лучшая и любимая подруга - несмотря на взбалмошный характер и редкую смесь легкомыслия и практицизма. Но с того момента, как нас, трехлетних барышень, судьба свела в одной песочнице на детской площадке большого московского двора, и я новой знакомой засветила в глаз совочком, наши пути соединились, и дружба со временем становилась лишь крепче. Несмотря на то, что уже три года мы живем в разных городах.
Нет, как-то идиллически получается...
На самом деле, наши с Лялькой отношения весьма разнообразны - от громкой и долгой ругани до совместных рыданий над своей горькой судьбинушкой. Нет, мы не влюблялись в школе в одних и тех же мальчиков и не делили ухажеров в институте, хотя обе учились на филфаке, где на десять девчонок приходилось по два очкастых доходяги. Каким уж образом нам ни разу не удалось пересечься в симпатиях, это одному богу известно, но зато мы обе были солидарны в отвращении, которое вызывал избранник другой. Лялька терпеть не могла Вадичку, а я - Куковского. История нас рассудила - со временем оказалось, что мы обе были правы.
Лично я выскочила замуж на третьем курсе - уж больно хорош был Вадичка, голубоглазый блондин с отличной фигурой. Мечта любой девушки - иметь в активе свадебную фотографию с подобным экземпляром. Через год после этого события родился Васька, а ещё через семь мы мирно расстались с Вадичкой, осознавшим, наконец, что он не свет в окошке, на который я собираюсь молиться до конца своих дней. Не думаю, что он поверил в это окончательно, потому что до сих пор регулярно звонит и спрашивает, каково мне, девице, без него живется. Но ей-богу, нам с Васькой у мамы куда веселее, чем при отце и муже, который занят только собой и своим бизнесом. Ещё один плюс моего решения состоит в том, что Вадичка неожиданно для себя заметил, что является папашей вполне разумного существа семи лет от роду. Так что теперь они с Васькой иногда вместе проводят выходные, а в данный момент отбыли ко второй бабушке, живущей в славном городе Ростове. Потому что первая бабушка, она же моя матушка, затеяла в нашей квартире грандиозный ремонт.
Это эпохальное событие, конечно же, нуждается в особом освещении, но боюсь, что тогда к истории с лысым трупом я вернусь не скоро. Поэтому вкратце дела обстоят так - ремонт своей глобальностью выжил нас из квартиры. Там стало просто невозможно жить и даже дышать. Матушка временно переселилась к своей сестре, а моей тетушке, Кларе Илларионовне, Васька в сопровождении папаши отбыл в Ростов, а я, горемычная, поддалась настойчивым Лялькиным уговорам и отправилась коротать отпуск к ней на дачу, в село с непрезентабельным названием Лямизово.
Располагается этот славный населенный пункт в тридцати километрах от не менее славного, но, по московским меркам, провинциального города Курепанова. Как Ляльку занесло с эту дыру - отдельная и весьма драматичная история, которая без рюмки вальрьянки с ломтиком лимона обычно не рассказывается.
Началась история с того, что Лялька познакомилась с бандитом. Можете мне не верить, но познакомились они в электричке, а бандита звали Семен Кузьмич Куковский. С чего это подругу занесло в электричку, установить теперь сложно - она сама путается в показаниях. Вроде бы, у её тогдашнего ухажера, сына дипломата, сломался лимузин, а в подмосковном дачном поселке её срочно ждала бабушка, чтобы вручить банку крыжовенного варенья. Вот подруга, словно Красная Шапочка, и поперлась туда своим ходом. И надо же было такому случиться, что у Семена Кузьмича также сломалась машина - верный боевой джип, отчего он решил хоть раз прокатиться вместе с народом. Два чуждых общественному транспорту индивидуума нашли друг друга в вагонной суете - кто-то кому-то не то ногу оттоптал, не то сумку на голову поставил. В общем - познакомились.
О том, что Куковский бандит, Лялька узнала не сразу, поначалу он ей совершенно не понравился. Семен же Кузьмич всячески пушил перед ней перья и имитировал брачные танцы павианов. Стрела Амура пронзила его неискушенное сердце и застряла в нем огромной занозой.
А теперь представьте себе - миниатюрная и одновременно пухленькая Лялька - голубоглазая в светло-рыжих кудряшках, а рядом - здоровенный бугай с коротким ежиком темных волос на квадратной голове. Представили? Вздрогнули? Правильная реакция. Я тоже вздрогнула. А если ко всему прочему добавить, что физиономия Куковского украшена широко посаженными выпученными глазами и крошечным носиком кнопкой, то становится понятно, что покорить мою подружку подобный кадр никаких шансов не имел. Но покорил. И, похоже, именно профессией, поскольку Лялька всегда была неравнодушна к экстремалам. Были у неё в анамнезе скалолаз, парашютист и автогонщик. И даже один маниакальный геолог-спелеолог, который девять месяцев из двенадцати проводил во глубине всевозможных руд, а остальные три оправдывался за это перед органами правопорядка. Уж не знаю, что её привлекало в подобных типах, а сама объяснить это внятно она не могла, только глаза закатывала.
Когда я узнала, что Лялька засобиралась замуж за своего бандита, я решила, что это очередная блажь. За скалолаза тоже одно время собиралась.
Затем я получила приглашение с обсыпанными блестками розочками и сердечками, в котором меня призывали в качестве свидетеля планируемого безобразия. Лучшая подруга, это святое. Поэтому весь месяц до бракосочетания я шила платье и часами ругала Ляльку и убеждала её не совершать глупость.
Похоже, зря я это делала, поскольку в спорах со мной Ляльке приходилось выступать адвокатом Семена Кузьмича и всячески его оправдывать и приукрашивать. Так что вскоре она сама убедила себя, что её избранник - верх совершенства.
Свадьбу праздновали в Курепанове, откуда родом был жених.
Глядя на похожую на пушистое облачко Ляльку и на её довольную улыбку, я горько вздыхала - что-то будет после свадьбы. Мои представления о семейной жизни с бандитом были окрашены в самые мрачные тона. Однако предположения сбылись с точностью до наоборот. Из Семена Кузьмича Куковского получился такой редкий подкаблучник, что оставалось только руками разводить. Первое, что он сделал, вернувшись из свадебного путешествия - это разогнал всю свою братву. После чего заделался торговцем пельменями и принялся истово платить налоги.
Беда Куковского состояла в том, что каждое слово Ляльки он воспринимал как истину в последней инстанции и руководство к действию. Взбрело ей в голову, чтобы он стал буржуином, облачился в костюмы от Хьюго Босса и занялся честным бизнесом - пожалте. От романтического флёра предводителя гоблинов осталась только прическа - волосы Семена Кузьмича категорически отказывались укладываться и, кажется, даже расти.
Продолжался счастливый для Куковского брак года три. Затем муж, который вечно смотрит ей в рот и без неё не способен самостоятельно даже одеколон себе выбрать, Ляльке осточертел, и она начала закатывать скандал за скандалом, пытаясь хоть как-то обосновать свое желание вновь обрести свободу. Скандалы супруг в упор не воспринимал и только лучезарно улыбался, демонстрируя набор фарфоровых зубов. Почему-то эти зубы злили Ляльку больше всего.
- Хуже нет, чем бесконечно влюбленный в тебя идиот, - стенала подруга.
Я отмалчивалась с непроницаемым лицом. Моя ситуация кардинально отличалась от Лялькиной, но желания наши совпадали - забыть неудачные браки, словно дурной сон.
Счастливую возможность мотивированного развода подруга обрела в лице глупенькой секретарши Куковского - юная дива решила, что в её обязанности входит ношение прозрачных нарядов сомнительной длины и потрясание перед боссом своими прелестями. За чем и была застигнута его супругой. В восторге Лялька устроила в кабинете несчастного настоящий погром - с воплями и швырянием скоросшивателей в остолбеневшую парочку.
Затем, ухватив молящего о прощении супруга за пятисотдолларовый галстук, она потащила его немедленно разводиться.
Но если я распростилась с Вадичкой с гордо поднятой головой, унося собой только Ваську и ноутбук, то Куковский Ляльку сирой и босой видеть не желал. Только чтобы бывший муж отстал, она согласилась принять от него махонькую квартирку, крошечную машинку и дачку, тоже весьма миниатюрных размеров. Я не иронизирую - квартирку Лялька обрела в столице всего лишь двухкомнатную, правда, в хорошем, экологически почти чистом районе, в новеньком кирпичном доме с охраной и подземной парковкой, небольшую дачу подыскали между Москвой и Курепановым - ближе к последнему - в тихом поселке. А машинка... ладно, о машинке потом.
Собственно, дачи я ненавижу. Ну не нравится мне вся эта загородная романтика в виде туалета за околицей и непременной охоты за колорадским жуком. Предпочитаю недорогие пансионаты или гостиницы в тихом зеленом месте, где можно завалиться на три недели с книжкой на кровать и вставать только чтобы поесть или на пляж сходить. Но на этот раз даже на это средств не осталось - все отпускные сожрал проклятый ремонт. Только поэтому я согласилась скрасить первый Лялькин дачный сезон.
Прибыла я в Лямизово накануне обнаружения лысого трупа.
Собственно, дорога ничем мне не запомнилась - два час в электричке, а потом километров двадцать на частнике под вопли блатного шансона. Когда я в клубах пыли подкатила к Лялькиной усадьбе, то в первую очередь поразилась тому, что подруга не наврала - домик действительно оказался небольшим. Самая обыкновенная деревянная хижина в два этажа. Если бы это оказался кирпичный особняк с бассейном, я бы удивилась куда меньше.
Навстречу мне выскочила Лялька в ситцевом сарафане, повисла на шее и потащила показывать резиденцию. Только спустя несколько минут я сообразила, что неплохо бы расплатиться с водителем, который уже начал проявлять первые признаки беспокойства.
В домишке было три основных помещения - весь первый этаж представлял собой единую столовую-гостиную-кухню, а на втором, куда вела крутая и узкая лесенка, располагались две спальни, одна из которых досталась мне. Была ещё терраса, но в данный момент её полностью загромождали вещи Лялькиной матери. Лидия Степановна нынешней весной неожиданно для всех, и, кажется, даже для себя, выскочила замуж за пожилого рыжебородого шведа и уехала к нему, продав квартиру. А так как барахло оттуда нужно было срочно куда-то деть, она, ни минуты не колеблясь, погрузила его в фуру и прислала дочурке. Дескать, не выбрасывать же, а для дачи в самый раз. Ага, особенно пианино, на котором подруга в раннем детстве освоила только две гаммы. Да ещё посудомоечная и стиральные машины, которые подключить можно было разве что к колонке во дворе и тому самом туалету с выгребной ямой, которые я так не люблю.
- А вот этот буфет мы поставим в углу, - демонстрируя маменькины богатства, мечтательно заявила мне подруга. Представив, как мы будем тягать огромную махину из цельного дуба, я содрогнулась. Не затем я в отпуск ехала, чтобы пуп себе надрывать.
- А участок тут большой? - попыталась я сменить тему.
- Немаленький, - отчего-то тяжко вздохнула Лялька. - Почти двадцать соток. А толку?
Смысл этой фразы я поняла, когда мы вышли обозревать этот самый участок. Дача приобреталась зимой, а прежние её хозяева были явно из породы фанатичных садоводов-огородников. Потому что ни единого свободного от грядок, деревьев и прочих кустов пятачка я так и не обнаружила - везде что-нибудь да произрастало. И это несмотря на то, что новая владелица не удосужилась ни одной былинки посадить - все вылезло самосевом. Начиная с мая месяца, дождики шли часто, и поливать ничего нужды не было - все буйно зеленело, цвело и уже начинало плодоносить. Вперемежку с толпами сорняков я опознала и морковку, и подсолнухи, и чеснок. Особо впечатляли огромные плети не то кабачков, не то тыквы, лезшие на деревянный забор.
- Я хотела тут просто несколько цветников и лужайку, - жалобно произнесла подруга. - Примерно, такую, - она потыкала за увитую тыквой ограду. Там пейзаж был иной - глаз радовала изумрудная травка и лишь с краю росли два дерева и крапива.
- Но разве ж я с этими джунглями справлюсь одна? Как поперло, поперло... - продолжала ныть Лялька.
- Полоть не пробовала? - вздохнула я.
- Пробовала, но оно росло быстрее, чем я полола. Вот я и плюнула. Надо бы кого-то нанять, да только тут такое устроят... Ладно, осенью займусь, а сейчас пусть так побудет.
Услышав, что борьба с растительностью отменяется, я вздохнула с облегчением. Мне бы тихо-мирно валяться где-нибудь в гамаке, отдыхать от сумасшедшего мегаполиса, лекций, семинаров, экзаменов и прочих преподавательских радостей. Хотя бы неделю покоя...
В первый день Лялька толком поваляться мне не дала - до обеда таскала купаться на пруд, оказавшимся хоть и небольшим, но чистым. А после обеда - в лавку за продуктами и в рощу, пышно именуемую Марьиным лесом. Роща меня доконала - я заявила, что более с места не сдвинусь и распростерла уставшее тельце на топчане под грушей. Пока я дремала, изредка пробуждаясь от того, что очередной зелененький червячок спускался на паутинке с ближайшей ветки и принимался в панике по мне ползать, подруга пила чаи и шушукалась с соседкой Авророй Романовной.
После ухода соседки - дамы величественной и многоречивой, Лялька принялась ворчать, что вот больше ей делать нечего, как выслушивать всякие сплетни и бредни.
- А ты послать её не можешь? - недовольно открыла я один глаз.
- Не могу, тогда меня сочтут грубой, невоспитанной и не желающей участвовать в общественной жизни. Короче, аморальной личностью. А оно мне охота, чтобы этот крейсер мне на каждом углу кости полоскал? Пошли лучше ужинать, лежебока.
Мирный вечер за простоквашей с плюшками, болтовней и воспоминаниями удался - мы просидели почти до полуночи и, добравшись до постели, я сразу же уснула мертвым сном. Меня даже комары не беспокоили.
***
Наутро же после завтрака мне взбрело в голову позагорать. И нет бы сделать это как все нормальные люди - на общипанном козами лужку у пруда. Так нет - открытые пространства меня не устраивали, тем более что Лялька мне компанию составлять не собиралась - на солнце её светлая кожа моментально покрывалась россыпями ярких веснушек. Поэтому подруга все лето старательно прятала свою неземную красоту под одеждой и шляпой типа сомбреро.
- Загорай, где хочешь, - махнула рукой Лялька. - Места полно.
Да, места хватало, вот только буйные растения затеняли все, что только можно, оставляя два варианта - или торчать вертикально, наподобие пугала, или лезть на наклонную крышу веранды. Пока я прикидывала, какой выбрать, подруга неожиданно предложила:
- Да ты перелезь через забор и располагайся на соседской лужайке, все равно хозяина дома нет.
Я с некоторым сомнением уставилась на привлекательную травку. В принципе, место было идеальное - можно было поджариваться в горизонтальном положении, почитывая книжку. И никуда взбираться не надо.
- А если хозяева неожиданно вернутся и меня обнаружат? - облизнулась я.
- Тут один мужик живет, я его редко вижу. Обычно появляется под вечер, а вчера так его и вовсе не было. Да и если что, ты сразу услышишь, он на машине приезжает - пока ворота откроет, пока въедет, сто раз успеешь обратно перескочить. А не успеешь - ерунда, неужели джентльмен станет упрекать даму, слегка примявшую его газон? Да он спасибо сказать должен!
Насчет спасибо у меня были огромные сомнения, но Лялька говорила так убедительно, что я ничтоже сумняшеся вооружилась всем необходимым для принятия солнечных ванн и полезла через проклятый забор и разлеглась на проклятом газоне. Чем это закончилось, вы уже знаете. Вернее, не закончилось, а только началось.
***
- Ох ты черт. И правда, лежит...
Я принялась судорожно напяливать верхнюю часть купальника, а Лялька довольно решительно влезла в крапиву и замерла там, разглядывая труп. Я знала, что зрелище это не для слабых нервов, поэтому терпеливо ждала, пока торчащий из зарослей обтянутый белыми бермудами зад не сменился бледной и растерянной физиономией.
- Тонь, что с ним случилось? - проблеяла подруга, обернувшись.
- Умер, похоже, - развела я руками. - Но клянусь, что я к этому никакого отношения не имею.
Лялька ещё немного полюбовалась мертвецом и, смахивая со лба холодный пот, вылезла из крапивы.
- Что делать будем? - глядя в пространство, спросила я. - Скорую помощь вызывать или милицию?
- Пошли в дом, обсудим. - Подруга подавила рвотный позыв и устремилась к забору, я - следом за ней.
Дома мы выпили каждая по огромной кружке холодно кваса и плюхнулись в старые кресла Лялькиной матушки.
- Скорая помощь ему уже явно ничем не поможет, - Лялька уткнулась лицом в ладони и помолчала. - Значит, милиция? Или сделаем вид, что ничего не видели? Мы ведь не обязаны были там лазать. Хозяин приедет, пусть сам и разбирается, с чего у него в сорняках трупы лежат.
- А что за мужик-то там живет? - спросила я, натягивая джинсы.
- Да черт его знает, я даже имени его не знаю. Видела всего раза три-четыре, да и то в сумерках. Бородатый, лет тридцати пяти или сорока. Ничего так, но уж больно нелюдимый - "здрасьте" и шмыг в дом. Думаешь, это с ним как-то связано?
- Понятия не имею, - я пожала плечами. - Но только, похоже, что этот лысый, прежде чем отправиться на тот свет, наблюдал за его домом.
- Думаешь? - подруга нервно закурила и уставилась на меня.
- А ты можешь найти ещё какое-то объяснение тому, что он залег на его участке? Причем, лежал так, что весь дом у него, как на ладони был. А потом взял и помер...
- Я так и не поняла, что с ним случилось, - Лялька содрогнулась. - У него такое лицо...
Да, лицо этого мертвеца я точно до конца жизни не забуду. Страшно распухшее, сине-багровое с вытаращенными остекленевшими глазами и широко раскрытым ртом. Лежал он на спине, так что все было прекрасно видно.
- Похоже, его задушили, - с некоторым сомнением произнесла я. - Но тогда с чего он так распух?
Лялька сглотнула и шепотом предположила: - Может он того... давно там лежит? Вот и распух уже.
- Лялька, не мели чепухи! - рассердилась я. - Я, когда туда залезла, хорошенько осмотрелась и даже подходила к этой крапиве, чтобы проверить, не увидит ли кто, в каком я виде загорать буду. И никого там не было!
- Ну, тогда я вообще ничего не понимаю, - лицо подруги начало приобретать более-менее нормальный цвет. - Тогда как же получилось, что в пяти-шести метрах от тебя кто-то придушил человека, а ты ровным счетом ничего не заметила?
- Как, как... Не знаю, как. Я, вообще-то спала.
- И не слышала никакого шума, борьбы, хрипа? Или ты, Антонина, считаешь, что такого бугая можно придушить втихую, как мышонка?
Я тоже все время думала об этом, но никаких разумных предположений у меня не появилось. Действительно, если бы кто-то напал на лысого в крапиве, я бы услышала, даже во сне - сплю я всегда чутко.
Мы замолчали, уставясь друг на дружку. Потом Лялька погасила сигарету и издала протяжный стон.
- Что делать-то будем? Звонить ментам или пусть пока лежит?
- Ты уверена, что этот тип, который живет по соседству, сегодня вернется домой? Сама же говорила, что он не каждый день тут бывает. А если и вернется, не факт, что непременно в сорняки полезет.
- А до завтра лысый протухнет... - с убитым видом подхватила Лялька. - И вообще - я спать не смогу, зная, что он там лежит.
- Думаешь, я смогу?
- Придется звонить, - констатировала подруга и сгребла со стола мобильник.
Вначале она долго убеждала кого-то, что у неё действительно важное сообщение и она не телефонный хулиган. Потом трижды повторила, что нашла труп на соседнем участке и что она трезвая и галлюцинациями не страдает. А затем внезапно сорвалась с места и вместе с трубкой помчалась вон из дома. Я рассудила, что получу объяснения, когда она вернется, и налила себе ещё квасу.
Прошло минут пять или десять, но Ляльки все ещё не было.
Я включила телевизор и внимательно просмотрела фрагмент неизвестного сериала. Во время пафосного монолога какого-то завитого красавчика, дверь скрипнула и в неё боком притиснулась Лялька. Выражение её лица было задумчивым. В руке она сжимала телефон.
- Менты приедут? - спросила я, приглушив звук.
Подруга молча покачала головой.
- Почему? - изумилась я. - Труп для них - не повод?
- Там нет трупа, - почти беззвучно прошептала Лялька.
Я не верила собственным ушам. Этот тип был совершенно точно мертв - живые так не выглядят. Правда, пульс у него я не проверяла, не могла заставить себя прикоснуться, но он не дышал!
- Не дышал, - подтвердила Лялька, откашлявшись. - Но сейчас он исчез. Мне менты не поверили, сказали, что мужик просто напился... Велели ещё раз проверить. Я и проверила. Но черт меня возьми, я видела на своем веку кучи пьяных, и ни один из них так не выглядел. У него по роже муравьи ползали.
Конечно, насчет муравьев аргумент звучал неубедительно, я бы и сама такому доводу не поверила, но я видела лысого и могу чем угодно поклясться, что он был абсолютно стопроцентно мертв. Мертвее просто не бывает.
- Не бывает, - отрезала я. - Тут либо мужик действительно был жив и ушел своим ходом. Либо...
- Что? - жадно спросила подруга, словно я была Шерлоком Холмсом, а она - доктором Ватсоном.
- Либо его утащили, - пожала я плечами.
- Кто? Зачем? кому нужен мертвый мужик?
- Я что, на пресс-конференции? - возмутилась я. - Ну откуда мне знать? Главное ведь знаешь что? Его там больше нет, а, следовательно, и проблемы нет.
Лялька посмотрела на меня с уважением и кивнула.
Правда, я слегка поторопилась с выводами, но в данный момент это было неважно.
***
Вечером, прежде чем уснуть, я долго ворочалась и то включала ночник, то снова его выключала. Детектив, хоть и юмористический, гонял ещё большую тоску, а перед глазами стояла перекошенная физиономия лысого. В конце концов, я все же каким-то образом умудрилась уснуть, и что меня разбудило, вначале не поняла. Это был какой-то негромкий звук. Скорее всего, гуляющие сами по себе кошки или другая живность. В окно через тонкие капроновые шторы светила луна. Я перевернулась на другой бок и закрыла глаза, но тут звук повторился - тихое шуршание и царапание. Доносился он снаружи. Помня, что под моим окном находится крыша веранды, я встала, чтобы шугануть с неё хвостатых визитеров, прошлепала босиком к окну и отдернула штору.
Прямо на меня смотрела приплюснутая к стеклу ужасная волосатая и бородатая рожа с вытаращенными глазами.
Я даже не подозревала, что умею так громко и долго визжать.
Примчавшаяся перепуганная Лялька, трясла меня за плечи и прижимала к груди, пытаясь успокоить, но я продолжала дрожать и голосить. В конце концов, подруге удалось заставить меня замолчать, но на окно я даже смотреть боялась. Пришлось ей самой выглядывать.
- Никого там нет, - покачала она головой. - И, скорее всего, не было.
- Пугливой истеричкой меня считаешь? - обиделась я. - Там был какой-то ужасный тип, я чуть не сдохла с перепугу, а ты...
- Ну не знаю, - вздохнула Лялька. - Я здесь уже три недели живу, и ни разу никто в окна не лез.
- Ты и трупы раньше не находила, - огрызнулась я. - И вообще - твое окно с другой стороны и к нему влезть куда сложнее. А тут - заходи, кто хочешь.
- Кто бы это мог быть? - Лялька озабоченно почесала нос. Бородатый, говоришь? Может, сосед наш? Хотя он, вроде бы, вполне интеллигентно выглядит, а ты говоришь - страшный и лохматый?
- Интеллигентный днем может становиться маньяком ночью, - авторитетно заявила я. - Или чудовищем...
После этих слов мне самой стало ещё страшнее.
В общем, остаток ночи я провела в Лялькиной постели, слушая её сопение и бормотание во сне. Да, отпуск начинался на редкость многообещающе. А главное - нескучно.
Поднявшись чуть свет, я отправилась варить кофе и даже нажарила к Лялькиному пробуждению сырников.
Веселое утреннее солнышко растопило ночные страхи, и я уже сама готова была поверить в то, что страшная морда мне почудилась спросонок как результат дневных потрясений.
Мы мирно сидели в пижамах и завтракали, когда послышался звук мотора, а затем автомобильный сигнал.
- Кого это принесло в такую рань? - удивилась Лялька. - Если экс-свекровь - повешусь!
Бывшая свекровь моей подруги была дамой колоритной. Зная примерный габариты её сына, я представляла себе Розу Генриховну дамой тучной, и когда впервые увидела её на Лялькиной свадьбе, была поражена. Потому что статью и голосом мадам Куковская более всего походила на пилу-ножовку - такая же плоская, скрипучая и въедливая. И длинная - то есть высокая. По крайней мере, выше меня она была почти на голову.
К Ляльке Роза Генриховна питала самые добрые чувства и сохранила их, невзирая на развод с её сыном. Можно сказать, что бывшую сноху она просто обожала. Но - без всякой взаимности. Подруга от её расположения отбивалась, как могла, но и сейчас бывшая свекровь не оставляла её в покое, то и дело появляясь по малейшему поводу, а чаще просто так - без повода.
Скрипнув зубами, Лялька пошла открывать ворота, а я - переодеваться.
Зайдя в свою комнату, я выглянула в окно и самым внимательным образом осмотрела крышу, по которой вчера мог подбираться ко мне ночной кошмар. Ничего особо подозрительного не обнаружилось, разве что в оном месте рубероид был порван и поцарапан. Но кто это сделал - злоумышленник или те же коты?
Внизу подруга кормила Розу Генриховну сырниками с густой деревенской сметаной.
- Как хорошо, что вы приехали, Тоня! - проскрежетала гостья и улыбнулась мне, словно пиранья, завидевшая в реке жирного мула, - Ляле не так одиноко будет в этом ужасно месте.
Я согласилась с тем, что место ужасное и выскочила во двор. В узкое пространство между гаражом и домом был втиснут ярко-голубой "Форд", на котором Роза Генриховна носилась, игнорируя большую часть правил дорожного движения. Машину эту знали все до единого курепановские гаишники и боялись её больше чумы.
Откушав, бывшая Лялькина свекровь принялась щипать травку на участке, без конца восхищаясь тем, как пахнут цветочки и поют птички.
- И чего она приехала? - шепотом спросила я у подруги.
- Как всегда - рассказать, насколько Куковский несчастен без меня и уговорить вновь отлучить его от материнской груди. Теперь у неё новый бзик - внуков ей подавай! Ну уж дудки! - Лялька свирепо погрозила кулаком в сторону окна, за которым слышалось фальшивое пение Розы Генриховны. Внезапно оно прекратилось, и наступила какая-то непонятная тишина. Потом кто-то осторожно постучал в дверь.
- Хозяева дома? - раздался густой мужской баритон.
Мы переглянулись, и Лялька пожала плечами.
- Входите, открыто! - крикнула она, не прекращая смешивать в миске фарш и вареный рис для тефтелей.
- Утро доброе, - произнес гость, появляясь на пороге. - Извините, что побеспокоил.
- Ничего страшного, - отмахнулась Лялька, тыльной стороной руки убирая со лба кудряшки. - Вы ведь наш сосед?
- Да. - Мужчина замялся, явно не зная, как продолжить. - Тут вот какое дело...
- Продолжайте, не томите, - в голосе подруги явно послышались кокетливые нотки. В принципе, гость был вполне их достоин - среднего роста и средней комплекции, одет в светлые брюки и кофейного цвета летнюю рубашку. Нижнюю часть его лица скрывала каштановая бородка, а на верхней самым примечательным были глаза - темные, в обрамлении пушистых ресниц. Очень даже симпатичные глаза. И нос ничего так, хотя мне больше по душе римские. Думаю, Лялька уже успела пожалеть, что как следует не разглядела соседа раньше.
Она незаметно скосила на меня глаза и вопросительно подняла бровь. Я так же незаметно покачала в ответ головой - нет ночью в окне я видела совсем иную физиономию.
- Меня зовут Егор Михайлович, - продолжал тем временем бородач, - я тут рядом живу.
- Очень приятно познакомиться, - очаровательно улыбнулась подруга, - я - Ляля, а это - Антонина.
Я мрачно кивнула, подтверждая её слова. Моё слишком длинное и официальное имя - вечный мой враг. То ли дело - Ляля, нежно и трогательно.
- Я, собственно, вот по какому поводу пришел...
Тут гость сделал пару шагов вперед и выложил на застеленный клеенкой кухонный стол мои солнцезащитные очки. Черт! Вчера в спешке собирая вещички, я, очевидно, уронила очки в траву и не заметила их.
- Ваши? - Егор Михайлович обвел нас взглядом, в котором был заметен упрек.
- Мои, - тяжко вздохнула я. - Извините, у нас тут, понимаете ли, из-за кустов и деревьев загорать совершенно негде, вот я вчера и... Если я там сильно траву помяла, готова возместить, - поспешно добавила я.
- Дело не в этом, - как-то уж слишком напряженно ответствовал гость.
- А в чем? - тут же напряглась в ответ Лялька.
- Вчера в мой дом кто-то забрался, - пристально глядя на меня, произнес Егор Михайлович. - И все в нем перевернул.
- Вы думаете, что это сделала я?
- Вы думаете, что это сделали мы?
Две пары глаз с негодованием сверлили гостя, и он тут же стушевался.
- Теперь я уже и не знаю, что подумать, - признался он. - Дело в том, что кроме очков я нашел валявшуюся в зарослях книжку.
Тут он извлек из пакета, который до этого держал в руках, тот самый иронический детектив, который я вчера читала на его территории. А из него закладку - сложенную в несколько раз квитанцию на оплату электроэнергии. На квитанции был четко обозначен адрес Ляльки и её фамилия с инициалами. Вот значит, как - если бы мы начали отнекиваться и говорить, что знать не знаем, чьи очки он обнаружил на лужайке, Егор Михайлович уличил бы нас во лжи, предъявив книжку с квитанцией.
- И книжка моя. Вернее, Лялькина. Но читала её я. Только я в ваш дом не проникала и никаких безобразий там не устраивала.
- Очень странная история, - пожал плечами гость и вернулся к двери, словно оставляя за собой пути к бегству. - Глядя на вас, я охотно верю, что это сделали не вы. Но тогда кто?
- А что пропало? - Отставив миску в сторону, Лялька вытерла руки полотенцем и подбоченилась.
- В том-то и дело, что ничего. Но все перевернуто, словно после обыска. Я даже не могу представить себе, кому это понадобилось. При этом аппаратуру и компьютер не тронули, вот что удивительно.
Это было действительно странно - обычно если воры влезают, то выносят все, что представляет ценность.
- Может, это вы сами у себя беспорядок устроили? - раздался внезапно пронзительный и скрипучий голос. Егор Михайлович от неожиданности вздрогнул. В раскрытом окне появилась физиономия Розы Генриховны. Несомненно, она подслушивала.
- Разве можно представить, что две столь интеллигентные девушки способны взламывать чужие жилища? - прокурорским тоном продолжала бывшая Лялькина свекровь.
Гость развел руками, давая понять, что у него такие дикие мысли тоже в голове не укладываются.
- Ну вот что, - неожиданно перешла в наступление Лялька. - Да, Тоня вчера загорала у вас на газоне. Но в дом ни она, ни я не лазили, никаких обысков у вас не устраивали. Если хотите, можете подавать в милицию заявление, но я заранее могу представить, что они скажут, узнав, что у вас ничего не украли. А за очки и книжку спасибо. Особенно за квитанцию, я её давно ищу, чтобы оплатить. На этом, надеюсь, все?
Когда моя подруга, обладая ангельской внешность и нежным голоском, начинает сердиться и изображать из себя железную леди, выглядит это довольно потешно. Но Егору Михайловичу было не до смеха. Он явно чувствовал себя неловко и не знал, что сказать.
Тут мне вдруг в голову пришла абсолютно логичная мысль, и я немедленно её озвучила:
- А что если в ваш, Егор Михайлович, дом влез тот же гад, что и ко мне ночью пытался?
- Что за гад? - испугалась Роза Генриховна. - Какой ужас! Ляля, немедленно собирайся, мы уезжаем из этого ужасного места! Ведь говорила же Сене, что надо покупать дом с бетонным забором, колючей проволокой, сигнализацией и охранниками, а не играть в демократию! Не та у нас криминогенная обстановка, чтобы...
- Никуда я не поеду, - отмахнулась Лялька. - А насчет гада - мысль правильная. Наверняка он лез к нам тоже с преступными целями. Но вот с какими?
- Ты у меня спрашиваешь? Или мне нужно было ночью у этого типа выяснять?
Пока мы таким образом беседовали, Егор Михайлович только головой вертел, пытаясь понять, к каким же выводам мы придем. Но выводы - не наша стихия, поэтому дедукция вначале забуксовала, а потом и вовсе иссякла, и Лялька вновь уставилась на гостя, который продолжал подпирать плечом дверной косяк.
- Вот видите, - с раздражением произнесла она, - не к одному вам залезть пытались. Но вы-то мужчина, а мы - беззащитные слабые женщины.
- Э-э-э... - замялся гость, - буду иметь в виду. На мою помощь вы всегда можете рассчитывать.
Тут подруга лягнула меня под столом ногой и мгновенно сменила тон:
- Ах, как это мило, Егор Михайлович! Ну, вы, если что, прислушивайтесь, и если услышите громкие крики или предсмертные хрипы, значит, пора нас спасать. А сейчас, извините, ко мне тут свекровь приехала... бывшая, - подчеркнула она. - Так что нам тут надо немножко о своем, о девичьем, поворковать.
Егор Михайлович поспешно отлип от косяка и принялся откланиваться. По-моему, он уже сто раз проклял тот момент, когда решил явиться к нам за объяснениями.
***
- Ф-фух... - выдохнула Лялька, когда голубой "Форд" исчез наконец из виду. - Замуж выходить надо за круглых сирот!
Солнце клонилось к закату. День прошел совершенно бездарно - за выслушиванием поучений Розы Генриховны и собиранием под её руководством мелиссы и мяты, которые она раскопала в глубинах Лялькиного ботанического сада.
А потом черти принесли ещё и Аврору Романовну, которой нынче на просторах Лямизова померещился не кто иной, как мэр града Курепанова Иван Георгиевич Серышев. Вроде бы крался сей почтенный муж поймой ручья, беспрестанно озираясь и вздрагивая, а когда неожиданно обнаружил вблизи себя мощную фигуру Авроры Романовны, покраснел и побледнел одновременно. А после исчез в прибрежных кустах. Вот какие необыкновенные дела творятся! И что бы это могло значить?
И ведь крался, подлец, в направлении двора Маняшки Поповой! Неужто и такие высокие чины от Маняшкиной красоты в авантюры ударяются?
Нам до мэра и даже самого губернатора дела не было, но Роза Генриховна необыкновенно заинтересовалась сообщением и пригласила Аврору Романовну испить чаю с собранной нами в поте лица мелиссой.
Пока два почтенные дамы неспешно обсуждали нюансы политической и личной жизни курепановского градоначальника, мы с Лялькой перемыли всю посуду, полы и даже успели постирать. На этом лимит хозяйственных дел был исчерпан, и мы затосковали.
- Может, буфет начнем двигать? - предложила Лялька. - Используем для выдавливания неприятеля с нашей законной территории?
Но тут, слава богу, Роза Генриховна заметила, что солнце уже клонится к закату и пора бы ей собираться. Все её прозрачные намеки на то, что она могла бы остаться тут пожить, уперлись в категорической Лялькино утверждение, что иного свободного ложа, кроме топчана под грушей у неё нет. На такие лишения экс-свекровь не решилась и убыла, обрадовав нас тем, что вскоре ещё наведается.
Аврора Романовна убежала чуть раньше, спохватившись, что у неё куры не кормлены и кто-то там не доен.
- Иногда я думаю, что надо бы завести собаку, - отмахиваясь соломенной шляпой от поднятой "Фордом" пыли, вздохнула Лялька. - И натаскать её на разговорчивых баб.
- А что, это идея, - я прихлопнула на лбу раннего комара. - Слушай, а что это за Маняшка Попова, о которой Аврора упоминала?
- Маняшка? - задумчиво переспросила Лялька. - Местная достопримечательность. На редкость красивая деваха. И лицо, и фигура - прямо хоть картину пишу. Но - жуткий тормоз.
Из рассказа подруги я узнала, что к лицу и потрясающей фигуре Мани Поповой прилагались также толстенная русая коса до пояса, васильковые глаза с поволокой и прекрасный голос - природное контральто, как написали в газете "Вестник Курепанова". Вот только отвесив столько благ одной девице, боженька совершенно забыл уделить ей хоть чуточку темперамента и честолюбия. Поэтому Маняша манерой поведения более всего напоминала снулую рыбку. Другая бы на её месте уже давно суперзвездой была или хотя бы мужа богатого нашла, но Попова жила себе, словно в Берендеевом царстве, вначале привлекая ухажеров красотой и статью, а затем отпугивая их своей аморфностью и заторможенностью.
- Многие её даже умственно-отсталой считают, но я думаю, что ей просто все пофиг. Живет, как живется.
Только однажды какому-то клубному работнику удалось уговорить Маняшу спеть на концерте самодеятельности. Как на грех концерт снимало областное телевидение, и на следующий день посыпались Поповой предложения выступать и дальше - делать карьеру певицы. Даже какой-то столичный шоу-мен подъезжал. Однако девушка, хлопая длинными ресницами и обмахиваясь носовым платком, категорически заявила, что сцена ей совершенно не понравилась - глаза слепит, лампы воняют и вообще - маетно. А посему отбывает она обратно в Лямизово, к мамане с папаней, а в огромный город Курепаново более ни ногой. И уж тем более - в Москву, где людей на каждом углу режут и взрывают.
- Вот такой кадр у нас Маня. Да ты её ещё увидишь, она любит у магазина семечки лузгать. Кстати, может пройдемся по местным ландшафтам?
Но у меня после бессонной ночи и стирки никакого желания шастать по поселку не было. Тем более что Лялька решила поменяться спальнями - дескать, пусть уж лучше она сама всяких паразитов гоняет, чем подскакивать от моих диких воплей - и лучше бы с этим до темноты не тянуть.
Когда мы уже заканчивали перетаскивать вещи, во дворе опять послышался какой-то шум. Кто-то чем-то громко возмущался.
- Да что за дела! - разозлилась Лялька, швыряя в шкаф ворох одежды. - Пойду посмотрю, что там творится, а ты пока достань из-за кровати книжки.
Она побежала вниз по лестнице, а я головой вниз нырнула за её ложе и принялась шарить там, чертыхаясь на все лады. Дело в том, что у подруги есть совершенно дурацкая привычка - засыпать с книжкой в руках, в результате чего большая часть снотворной литературы оказывается в узком пространстве между стеной и кроватью. У Ляльки даже есть теория насчет того, что истинная культурная ценность книги измеряется желанием извлечь её и продолжить читать. Судя по количеству погребенного, с качественной прозой подруге хронически не везет. Правда, это ещё обусловлено и тем, что покупает она практически одни любовные романы и женские детективы, причем, в самых ярких и глянцевых обложках. Вот и опять томик, почти извлеченный на свет божий, в последний момент выскользнул у меня из пальцев и рыбкой нырнул обратно за кровать.
Кучка книг на тумбочке росла, перемежаясь недоеденными шоколадками, журналами и обертками от чипсов. Я так увлеклась, пытаясь подцепить очередной улов, что перестала обращать внимание на окружающий мир.
- Р-р-р... - послышалось позади глухое ворчание.
Я замерла, сознавая, насколько беззащитен мой задний фасад, обращенный к неизвестному и, похоже, злобному и крупному зверю.
- М-м-м... - это было уже не рычание, а, скорее, вопрос. Дескать, что это за штука, обтянутая джинсами так пыхтела и сопела?
Медленно и очень осторожно я обернулась и выглянула из-за собственного плеча. Зверь оказался ещё более жутким, чем мне представлялось - на пороге спальни стояла здоровенная собака тигровой масти с огромной башкой, оснащенной пастью с акульими зубами. С перепугу мне показалось, что растут они минимум в четыре ряда.
- Кышшш! - жалобно пробормотала я. - Уйди!
Псина захлопнула пасть и склонила набок голову. Покидать комнату она явно не собиралась. Я прикинула, что если она набросится на меня, то развернуться уже не успею и смогу только лягаться. В общем, ноги она отгрызет мне в первую очередь.
- Уйди, - вновь жалобно повторила я. - Брысь!
- Р-р-р... - не согласился зверь и вывалил язык.
- Ляль! - я старалась особо не повышать голос, чтобы пес не решил, что я ору на него. - Лялька, ты где?
Ответом была тишина. Тут мне в голову пришла ужасная мысль - что если эта собака Баскервиллей уж расправилась с моей подругой и теперь явилась по мою душу.
- Лялька!!! - завопила я и прыгнула с кровати. От неожиданности пес шарахнулся в сторону и громко басовито гавнул. Но мне было уже плевать. Где Лялька?! - Лялька!!!
Я кубарем скатилась с лестницы и едва не сшибла с ног перепуганную подругу.
- Что случилось, опять кто-то залез?.. - едва успела вопросить она и, глядя мне за спину, разинула в изумлении рот. Оглянувшись, я увидела, что вслед за мной по лестнице спускается жуткая собака. Получалось у неё не слишком грациозно - ступени были крутые, и массивная зверюга пару раз едва не свалилась вниз.
- Где ты это чудовище взяла? - пискнула Лялька и почему-то присела. - Я же пошутила! Никаких собак мне не надо, тем более таких страшных! Убери её!
- Если бы я знала - как! - прошипела я в ответ.- Ой!
Псина, одолев спуск, громко с облегчением вздохнула, уселась и принялась чесать задней лапой за ухом. Мы, замерев, наблюдали за этим процессом и пытались сообразить, надо ли нам спасаться бегством или обойдется.
- Как ты думаешь, она кусается? - шепотом спросила Лялька.
- Понятия не имею. Зубы у неё есть. - Я глазами указала на собачью морду - блаженно закатив глаза, зверюга растянула губы, так что акулья пасть была нам хорошо видна. Чесалась она с таким ожесточением, словно хотела оторвать собственное торчащее треугольником ухо.
Собачка перестала чесаться и взглянула на Ляльку с интересом. Потом вдруг вскочила и пошла прямо на нас.
- Идиотка! - взвизгнула я и запрыгнула на табуретку. Зачем я это сделала, до сих пор не пойму. Можно было подумать, что перед нами была не огромная собака, а мышь.
Оставшись одна, подруга заметалась и тоже зачем-то влезла на кресло. При этом она здорово рисковала грохнуться, потому что кресло было качалкой. Наши перемещения озадачили пса, и он некоторое время метался между нами, очевидно, решая, с кого лучше начинать трапезу. А потом подбежал к столу, на котором лежал недоеденный Розой Генриховной и Авророй Романовной кекс, и гавкнул. Похоже, выбор был сделан.
- Так ты жрать хочешь? - дрожащим голосом спросила Лялька, балансируя на кресле, словно цирковая мартышка на пони.
- Говорит, что хочет, - перевела я. - Может, если его покормить, он оставит нас в покое?
Лялька спрыгнула на пол и боком двинулась к холодильнику. Очевидно, данный агрегат псу был хорошо известен, потому что он немедленно ринулся к нему, по пути едва не снеся меня с табуретки ударами хвоста.
В течение ближайших десяти минут в кухне-столовой-гостиной слышалось только громкое чавканье, а мы со священным ужасом наблюдали, как в чудовищной пасти исчезает вначале оставшийся с обеда куриный суп с вермишелью, затем тефтели с гречкой, а потом и полкило молочных сосисок. Последняя сосиска осталась деликатно лежать в миске. Скорее всего, она просто не влезла в собачий организм.
Откушав, наглый зверь громко зевнул, разлегся около электроплиты и мгновенно уснул.
Мы на цыпочках вышли в сад и, словно бездомные сироты, уселись под грушей.
- Что делать будем? - спросила Лялька, закуривая. - Это страшилище, похоже, решило у нас поселиться.
- Да, я тоже обратила внимание, - вздохнула я и тоже потянулась к сигарете. - Кстати, ты заметила на нем ошейник?
- Ошейник? - удивилась подруга. - Да, вроде что-то такое было. Хотя я больше на зубы смотрела. И что?
- А то, что если у собаки есть ошейник, значит, она домашняя и у неё есть хозяин. Потерялась, заблудилась, сбежала...
- Хочешь сказать, что она теперь выбрала мой дом в качестве нового места жительства?
- Нет, хочу сказать, что стоит поискать её хозяев. Собака наверняка породистая, я таких в Москве видела. А это значит, что вряд ли её держали в качестве цепного барбоса. Соображай, у кого в Лямизове мог такой зверь жить?
Лялька надолго задумалась, а потом пожала плечами:
- Понятия не имею. Я тут вообще мало кого знаю. Вот Аврора...
- Авроры лично мне сегодня хватило выше крыши! - подскочила я. - Лучше написать объявление и повесить где-нибудь на видном месте.
- Это идея! - одобрила Лялька. - Ты пиши, а потом вместе к магазину смотаемся, пока совсем не стемнело.
Мы вернулись в дом, собака, не поднимая головы с пола, приоткрыла глаза, убедилась, что это мы и снова мирно уснула. Комната огласилась раскатистым храпом.
- Во дает, - шепнула мне Лялька. - У меня Куковский точно так же храпел.
Показалось мне или нет, что в голосе её прозвучал ностальгический оттенок? Нет, скорее всего, показалось.
Я отыскала в комоде ядовито-зеленый маркер и крупными буквами написала на листе бумаги:
"Найдена большая собака. В ошейнике. Обращаться - ул. Полевая, д. 13"
- Слушай, Лялька, - задумчиво спросила я, - а как тебе в голову пришло покупать дом с номером тринадцать?