Глеб переступил порог и замер, выжидательно поглядывая на комбата. Майор Затулин был в кабинете не один. За приставным столом для совещаний сидел коренастый молодой человек в гражданской одежде.
-Проходи, не мозоль глаза, - кивнул командир и, спохватившись, добавил. - Да, кстати, знакомься. Это, товарищ Макарский, из Москвы. Прибыл в наши края погоду изучать.
-Сергей, - Гость торопливо встал. - Метеоролог.
С виду, он был одних, с Глебом, лет. В меру длинноволос, с детским румянцем на гладковыбритых щеках.
-Старший лейтенант Ордынцев, - по всей форме представился Глеб. - Командир разведывательно - диверсионной группы.
Честно говоря, он не ожидал увидеть в роли уважаемого учёного, такого вот пионера - переростка. Когда пришёл приказ сопроводить в горы представителя Академии Наук СССР, воображение нарисовало Ордынцеву седобородого старичка, с бакенбардами и в пенсне. А на деле оказалось...
В общем, Глеб был слегка разочарован.
-Ладно, - хмыкнул, словно прочитав его мысли, комбат. - Церемонию знакомства объявляю закрытой. Переходим к делу.
Он выбрался из-за стола и отдёрнул занавеску у висящей на стене карты:
- Итак, целью предстоящей операции является разведка окрестностей у высоты 3432, - толстый палец майора с размаху ткнулся в означенную точку, - поиск безопасного пути на её вершину и изучение возможности обустройства там, армейского блок-поста и станции метеорологического наблюдения. - Комбат оторвал указующий перст от карты и перевёл взгляд на Ордынцева. - Всё правильно? Я ничего не упустил?
-Никак нет! - Буркнул Глеб, чувствуя, как в районе солнечного сплетения разливается неприятный холодок тревоги. Судя по тону, Затулин чего-то не договаривал.
-Так вот, - продолжил майор, - в разработанные нами планы закрались кое - какие изменения. Первоначально предполагалось, что разведгруппа добирается до вершины горы самостоятельно и лишь потом, вертушкой, туда забросят товарища Макарского...
Холодок тревоги стремительно превращался в ледяной айсберг.
-И?.. - Нетерпеливо подстегнул командира Глеб.
-Наш московский гость настаивает на том, чтобы идти в горы вместе с вами.
Твою дивизию!
-Зачем? У нас - боевая операция и гражданские мне, там, не нужны!
-Видите ли, - торопливо вклинился в разговор учёный. - Прежде чем обустраивать метеостанцию, необходимо произвести кое - какие расчёты и исследования. И не только на самой вершине, но и на подступах к ней...
Бред сивой кобылы! Глеб был далёк от науки, однако расплывчатые пояснения москвича его совершенно не убедили.
-Товарищ Макарский, - спросил он, бесцеремонно прервав гостя. - Вы в горах раньше бывали?
Метеоролог осёкся и, растерянно хлопнув ресницами, кивнул:
-Да! В восьмидесятом. На Домбай, с однокурсниками, ездили. Отдыхать.
Офицеры быстро переглянулись.
-Ну, если на Домбай... - Протянул, с нескрываемой издёвкой, Ордынцев. - Тогда, конечно! Вопросов больше нет! - И демонстративно отвернулся к окну.
Перспектива идти в горы с неподготовленным столичным хлюпиком его откровенно не радовала. При таком раскладе, наверх метеоролога придётся поднимать на спинах солдат.
Старлей мысленно выругался. Чёрт бы побрал, этих деятелей науки! Вечно у них не как у людей!
-Хорошо, - он круто развернулся и устремил на москвича пристальный взгляд. -Давайте, поступим иначе! Сейчас, товарищ Макарский, подробненько обрисует мне всё, что нужно сделать по пути к вершине. Я, мальчик смышленый, если мне толково объяснят, вполне смогу управиться самостоятельно. Ну, а если что не пойму, всегда есть возможность проконсультироваться по радио. Как вам такой вариант? Устраивает?
На несколько долгих минут в кабинете воцарилась напряженная тишина. Лишь стрекотала, за дверью, пишущая машинка, да перекрикивались, приглушённо, солдаты во дворе штаба.
Наконец, Макарский заговорил:
-Извините, но нет! Я должен всё сделать лично! По дороге наверх нужно произвести несколько специфических замеров атмосферного давления, скорости и направления ветра, а также, целую кучу сложнейших расчётов... В общем, убедиться в том, что место под станцию выбрано правильно. - Он перевёл дух и добавил. -С меня, за малейшую неточность, в Москве, голову снимут! Да и со степенью, учёной, пролечу, как фанера над Парижем.
От его слов хотелось материться. Долго и вычурно. Однако, Глеб сдержался:
-Послушай, уважаемый, мы ведь, не на Воробьёвы горы собрались. Нам больше двух вёрст вверх карабкаться. По камням и отвесным скалам. С оружием, припасами и тобой, в придачу! А ещё, есть вероятность нарваться на "духов". - Серые глаза разведчика царапнули метеоролога своим, колючим ледком, словно давая ему понять, что время любезностей закончилось. - Знаешь, как местные шутники с пленными развлекаются? Рассказать?
-Не надо, - вздохнул Макарский и вдруг, подняв голову, встретился с Ордынцевым взглядом. Таким же холодным и твёрдым, как сталь. - Что бы там ни было, а в горы я пойду. Это не обсуждается.
Он мог бы и не говорить. Старлей всё понял по глазам. "Однако! - озадаченно присвистнул Глеб. - А парнишка - то, с характером"!
Назревающий конфликт Затулин погасил просто. Кликнув дежурного офицера, комбат распорядился отвести гостя на кухню, накормить от пуза, а затем, определить на ночлег. Поняв, что его вежливо выпроваживают, Макарский встал и, подхватив свой, небольшой рюкзачок, молча вышел из кабинета.
-Товарищ, майор! - взмолился Ордынцев, едва за метеорологом захлопнулась дверь. - Мне что его, на горбу тащить? Он же горы только на картинке видел!
-Нужно будет - потащишь! - отрезал комбат. - Приказ получен, изволь его выполнять!
-Слушаюсь! - Поднялся, помрачнев лицом, разведчик. - Только одна просьба. Если этот деятель свернёт себе шею или подхватит "горную" болезнь, с меня не спрашивайте. Договорились?
Командир мрачно зыркнул на подчинённого и, вернувшись к столу, достал из пачки дукатовскую "Яву".
-Ладно, Мамай, не кипятись, - сказал примирительно, чиркнул бензиновой зажигалкой и пустил под потолок струйку синеватого дыма. - Думаешь, меня такая чехарда радует? Носятся с этим "академиком" недоделанным, как с писаной торбой! Даже из штаба армии звонили, адъютант командующего. Интересовался, не обижаем ли мы науку? А потом, минут десять втирал мне о важности точного метеопрогноза в планировании боевых действий! - Зотов зло сплюнул. - Тоже мне, полководец выискался! Генеральских сапог хранитель!
Он глубоко затянулся и, уже спокойнее, добавил:
- Короче, Мамаюшка, буквоеда столичного, в горы брать придётся. И точка! Вопрос решённый... Да, кстати - Вспомнил комбат. - Он, похоже, ещё и летать боится! Когда из вертолёта вылез, бледный был, как поганка. Так что, присматривай за ним, повнимательнее. Возьми под личную опеку, прямо с момента посадки в вертушку... Ну и просьба, так сказать, личного характера. Постарайся вернуть этого "туриста" живым и, по возможности, здоровым. Договорились?
-Посмотрим, - буркнул Глеб и, не выдержав, улыбнулся. - Как вы его назвали? "Буквоед"? Что ж, вполне подходящее прозвище для будущего академика.
- 2 -
Отстрелив порцию тепловых ловушек, вертолёты взмыли в небо и, минутой позже, растаяли среди угрюмо серых скал.
Ордынцев проводил их взглядом и внезапно по чувствовал заползающую в сердце тоску. Нестерпимо захотелось домой, прочь от этих, надоевших до чёртиков, гор, от палящего солнца и вездесущей пыли...
Он встряхнул головой, усилием воли заставил себя вернуться в реальность.
-Попрыгали! - Скомандовал негромко.
Разведчики привычно заскакали на месте. Амуниция была подогнана идеально. Ничего не брякало и не гремело. Даже у москвича. Впрочем, его снаряжением занимался сам прапорщик Несмачных, живая легенда батальона, воевавший в Афгане уже, без малого, пять лет.
-А вот и цель нынешней прогулки, - старший лейтенант ткнул пальцем в одну из близлежащих гор. Вершина её, словно царской короной, венчалась трёхглавой, едва различимой с такого удаления, скалой. - Наша задача: разведать подступы и закрепиться наверху до подхода мотострелков.
На кой чёрт понадобилось ставить там блок - пост и метеостанцию, Ордынцев не ведал. А спрашивать у Макарского не хотелось. Да и сам учёный, после размолвки в штабе, как-то разом скис и к общению особо не стремился. Ни с Глебом, ни с его подчинёнными. Что ж, баба с возу - кобыле легче. Пусть молчит, больше сил на подъём останется. Дорога им предстоит трудная. Даже по меркам привыкших ко всему разведчиков. А уж об изнеженном книжном черве и говорить не стоит. Буквоед, он и в Африке - Буквоед!
Расстояние в горах обманчиво. Несмотря на кажущуюся близость, до конечной точки маршрута было не менее двух дней пути. Это, в лучшем случае, если не возникнет какой - нибудь форс-мажор. Ордынцев мысленно прокрутил перед глазами карту местности. Наиболее короткой и относительно удобной дорогой для восхождения, являлось узкое, тянущееся почти до самой вершины, ущелье. Вот оно, родимое, темнеет. Совсем близко, рукой подать. Зловещее, словно распахнутая пасть удава, готового в любой момент проглотить неизвестно зачем пожаловавших сюда чужаков. Если пройтись по нему дальше, то, примерно на полпути к коронующей гору скале, наткнешься на крошечный кишлак, который, как пробка бутылку, наглухо запирает дальнейшую дорогу наверх. Собственно из-за него группу Ордынцева и высадили так далеко от конечной цели. Местные аборигены считались "мирными", но в здешних краях ни в чём нельзя быть уверенным на все сто процентов. Разведчикам предстояло пройти через селение и на собственной шкуре убедиться, что декларации горцев соответствуют реальному положению дел. Произвести, как мрачно шутил комбат, "охоту на живца".
Миссия, хоть и почётная, но неблагодарная. И, главное, чреватая самыми плачевными последствиями.
Под сердцем Ордынцева вновь шевельнулось сосущее чувство тоски. Старлей мысленно выругался. Чёрт побери! Да что с ним, такое, творится? Второй день сам не свой ходит!
Он окинул взором изготовившихся к маршу разведчиков и подозвал сержанта Егорова.
-Гога, присмотри за Буквоедом. Не дай Бог, случится с ним что, потом отписываться замучаемся.
-Есть! - сержант кивнул своей крупной, наголо выбритой головой и широким шагом направился к Макарскому.
-Слышь, братишка, - сказал он, поравнявшись со столичным гостем. - Становись-ка, ты, в центр колонны и топай след в след за впередиидущим. Здесь все горы минами нашпигованы. Глазом моргнуть не успеешь, как ноги оторвет.
Гога явно преувеличивал, но на москвича угроза произвела впечатление. Он как-то весь съёжился и торопливо занял отведённое ему место. А сержант, украдкой подмигнув сослуживцам, пристроился следом.
-Ладно, ребятушки, тронулись! - совсем не по-уставному скомандовал Ордынцев и разведчики, нестройной цепочкой начали втягиваться в ущелье.
- 3 -
Сверху, с высоты птичьего полёта, оно, наверняка напоминало шрам. Глубокий и уродливый, рассекающий тело горы тёмным, извилистым рубцом. Когда-то, в стародавние времена, там несла свои воды бурная речка. Но, потом, что-то в матушке - природе разладилось, поток иссяк, а от былой его мощи остались только жалкие воспоминания, в виде чахлого ручейка, да огромного множества валунов, беспорядочно разбросанных по дну пересохшего русла.
Местность поражала своей первозданной дикостью, хотя, зачаточные признаки цивилизации добрались всё же и сюда. Между камнями петляла узкая, едва различимая глазом, тропинка. Указать её на карте позабыли, однако Ордынцев не сомневался, конечным её пунктом был именно кишлак. Почему? Да по той, простой причине, что ничего другого поблизости больше не имелось.
Что ж, с драной овцы, хоть шерсти клок! Невзирая на опасность минирования, более комфортабельного пути наверх не существовало. Тащиться через непроходимые нагромождения камней было слишком тяжело, а учитывая присутствие в группе такого балласта, как Буквоед, чревато травмами и перспективой застрять в ущелье на бесконечно долгое время. Поэтому, их двух зол, старлей выбрал меньшее. Он вывел отряд на тропу и, внимательно поглядывая под ноги, двинулся вперёд.
Минуты складывались в часы. Солнце, перевалив зенит, медленно тащилось книзу. А разведчики всё шли и шли дальше. Их редкая цепочка змеилась по дну ущелья, с завидной точностью повторяя каждый изгиб дорожки. Шли в полном молчании. И не ради сохранения секретности. Нет. На досужие разговоры попросту не хватало сил. Тропинка, хоть и облегчала путь, но не могла спасти от копящейся, с каждым шагом, усталости.
Подъём выматывал. Движение отряда замедлялось, а дыхание солдат становилось всё натужнее. Им жизненно необходим был отдых. Ни те короткие, в несколько минут, остановки, которые, время от времени, учинялись, а настоящий, полноценный привал, с возможностью разуться, присесть на разогретую за день, гальку и вытянуть натруженные ноги.
Ордынцев прекрасно видел состояние своих людей, но упорно продолжал гнать их вперёд. Это не было садизмом или командирской придурью. Разработанный, при подготовке операции, график жёстко регламентировал каждый их шаг и предписывал группе, ещё до наступления темноты, миновать кишлак. Поэтому, невзирая на усталость, разведчики продолжали идти. Стиснув зубы и заливаясь солёным, как слёзы, потом, они тащились по ущелью. Всё выше и выше, туда, где за синью небес, прятались такие близкие уже, звёзды.
Долгожданная команда остановиться, прозвучала ближе к вечеру.
-Отдых - сорок минут! - Распорядился Глеб и утёр рукавом испарину. - Можно курить!
Измученные солдаты, с облегчением, рухнули на землю. Дружно, как срезанная косой, трава. И затихли. Первые несколько минут со всех концов походного бивака раздавалось лишь хриплое дыхание выжатых до последней капли людей. А потом, молодость начала брать своё. Забулькала вода из фляжек, задымились, такие сладкие после долгого воздержания, сигареты. Мокрые, посеревшие от усталости и пыли, лица понемногу прояснялись. Ордынцев окинул их взором и, хмыкнул удовлетворённо. Порядок! Пацаны, у него жилистые, не такое выдерживали!
Он вытащил карту и прикинул расстояние. До кишлака оставалось метров четыреста. Потом, поискал взглядом Несмачных:
-Саша, возьми пару ребят и наведайся к селению. Присмотрись, чем там наши "мирные" занимаются?
Прапор кивнул и вскоре, тройка разведчиков скрылась за изгибом ущелья. А Ордынцев направился к москвичу. Что бы он, о нём, не думал, но долг командира обязывал заботиться обо всех членах команды. Без исключения.
-Как дела? - Вопрос старшего лейтенанта был излишним. Одного взгляда на Буквоеда хватило, чтобы понять - метеоролог на пределе. По-крайней мере, физически. Прислонившись спиной к тёплому боку валуна, он полулежал, широко раскинув руки. Глаза его были прикрыты, а грудь, под пропитанным потом комбинезоном, судорожно вздымалась.
-Хреново, - честно признался Макарский. - Никак не могу отдышаться. Воздуха не хватает.
Что ж, этого и следовало ожидать! Две с половиной тысячи метров над уровнем моря, не Эверест, конечно, но для жителя Москвы, высота, более чем серьёзная. Особенно, если без акклиматизации, да при таких нагрузках...
- Не хочу тебя пугать, но дальше, - старлей кивнул в сторону невидимой отсюда вершины, - будет ещё хуже
Губы учёного дрогнули, обозначив подобие улыбки.
- Ничего, выдержу. Я - выносливый.
"Тупой ты, а не выносливый! - С досадой подумал Глеб. - За каким, спрашивается, чёртом, тебя в горы понесло? Сидел бы себе, спокойно, в гарнизоне! Ждал, пока мы взберёмся на эту, злосчастную вершину! А потом, прилетел бы, вертушкой, на всё готовенькое"!
Впрочем, если уж быть до конца честным, москвич начинал ему нравиться. Он не хныкал и не требовал к себе особого внимания. Целый день протопал наравне со всеми, как заведённый, накрепко прилипнув к спине впередиидущего. А на привалах, пока разведчики шумно переводили дух, Макаров успевал достать из своего тощего рюкзачка какие - то диковинные приборы и основательно над ними поколдовать.
Вот тебе и столица изнеженная!
- Пить будешь? - Старлей присел рядом и отстегнул от пояса флягу.
-Давай.
Буквоед прильнул к горлышку. Жадно и основательно.
-Как ноги? - поинтересовался Глеб, дождавшись, когда метеоролог утолит жажду. - Не стёр?
-Чёрт его знает! Ещё не смотрел.
-Ну, тогда, разувайся.
Макарский зыркнул ошарашено и молча потянулся к шнуркам. Снял кроссовки, затем, влажные от пота, носки.
-Запашок тот ещё! - Сказал виновато. - Функциональные особенности организма.
Запах от ног Буквоеда, действительно, исходил мощный. Хоть противогаз одевай. А вот, с натёртостями дело обстояло гораздо лучше. Долгая дорога не прошла, конечно, бесследно, но могло быть и страшнее!
-Давай-ка, брат, вставай и топай к ручью, - то ли приказал, то ли посоветовал старлей. - Ополосни, хорошенько, ступни и протри их насухо.
Учёный смущённо глянул на офицера и молча поднялся.
-Гога! - окликнул, тем временем, Ордынцев бритоголового сержанта. - Достань пару таблеток сухого спирта! И разотри помельче!
Егоров всё понял с полуслова. Когда метеоролог вернулся к своей "лёжке", его уже ждал растёртый, в муку, уротропин и моточек лейкопластыря
-Сухие носки есть? - спросил Ордынцев.
-Да. Где-то были.
-Доставай.
Макарский послушно вытащил из рюкзака пару новеньких шерстяных носков:
-Подойдут?
-То, что надо, - кивнул старлей и, бесцеремонно отобрав их у хозяина, насыпал внутрь каждого по равной дозе растёртого уротропина(1).
-Вот так, оно, лучше будет, - Глеб удовлетворённо хмыкнув, вернул москвичу имущество. А следом, бросил ему на колени лейкопластырь. - Прежде, чем обуешься, заклей на ступнях все потёртости.
-Угу, - метеоролог повертел в руках носки и подозрительно понюхал их содержимое.- А что за дрянь вы туда насыпали?
-Сухой спирт.
-И зачем?
-Чтобы ноги не потели.
- А-а, - протянул Макарский, но так, кажется, ничего и не понял.
От дальнейших же, расспросов Глеба спасло появление Несмачных. Его крошечный отряд вынырнул из каменного лабиринта. Словно чёртик из табакерки. Разведчики шли не одни. Рядом с прапором бодро семенил седобородый дедок в чалме и старом, заношенном до дыр, халате.
-Это ещё что за чудо? - пробормотал старлей, всматриваясь в незваного гостя.
-Аксакал местный, из кишлака. - объяснил, подходя ближе, Несмачных. - Оказывается, эти черти следят за нами от самого места высадки! Представляешь? Даже я ничего не заметил!
Признание прапорщика граничило с откровенным восхищением. Пять лет войны сделали из него настоящего профессионала, за версту чующим врага. А тут, на тебе, такой конфуз!
-И что ему нужно?
-Требует встречи с "главным начальником", - одними губами усмехнулся Несмачных. - Обещает сообщить ему нечто, крайне важное.
Между тем, афганец разобрался. Наконец, в табели о рангах и, вплотную подойдя к Ордынцеву, о чём-то быстро заговорил. Его худое, иссечённое морщинами лицо было преисполнено властной уверенностью, а выцветшие от времени глаза, смотрели на офицера твёрдо и решительно.
"Крепкий дедок, - с невольным уважением подумал Глеб. - Такой попусту языком трепать не станет".
-Ну и о чём речь? - он нетерпеливо покосился на Несмачных. Поднаторевший в афганских диалектах прапор, исполнял при группе роль внештатного толмача.
-Старик не разрешает нам идти дальше. Говорит, что гора эта, священная и Аллах может сильно осерчать, ежели нога неверного осквернит святые развалины.
О чём это он? Ордынцев недоумённо посмотрел на Несмачных:
-Что за ахинея? Какие ещё развалины?
Прапорщик лишь пожал плечами:
-Не знаю. Я только перевёл его слова.
-Там, наверху, раньше крепость стояла, - поднявшийся на ноги метеоролог, покряхтывая, подошёл к переговорщикам. - Очень древняя. Называлась "Согдийская скала".
-И что из того? - информация Макаров только добавила путаницы.
-Видимо, местные считают её руины священными. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Густые брови старлея сдвинулись ближе к переносице.
-Нам только этого геморроя не хватало! - пробормотал он устало и вдруг, с подозрением покосился на москвича. - А ты откуда про руины знаешь? На карте они не отмечены.
-Как откуда? - Макарский даже растерялся слегка. - Из книг, конечно! Крепость ведь, очень известная. О ней все биографы Александра Македонского писали...
В сбивчивые объяснения Буквоеда бесцеремонно вклинился прапорщик Несмачных.
-Так что отвечать деду, командир? Он ждёт.
-Скажи, что мы обдумаем его слова.
Прапор перевёл. Выслушав, старик бросил в сторону Ордынцева укоряющий взгляд и молча побрёл обратно, к кишлаку.
-Похоже, мы влипли, - озабоченно посмотрел вслед аксакалу Несмачных.
- По самые помидоры! - Согласился Ордынцев. Судя по всему, местные настроены решительно. Когда дело касается религии, они становятся глухими к любым доводам разума.
Старший лейтенант поискал глазами радиста:
-Белкин, мать твою! Связь с батальоном! Быстро!
------------------------------------------
1)Сухой спирт (он же, уротропин, при взаимодействии с влагой, образует формалин и оказывает дубящий эффект на кожу, а так же, снижает активность потовых желез. Применяется альпинистами , как предостерегающее от натёртостей средство.