Первая встреча с этим человеком произошла в Доме творчества писателей в Дубулты. По заданию редакции я должен был написать о гостях нашего города, встречающих 1974 год в Юрмале. Одним из них оказался человек, за голову которого гитлеровская контрразведка когда-то не пожалела бы щедрой награды. Заметка была опубликована. В ней коротко рассказывалось об Овидии Александровиче Горчакове, который 30 лет назад мог носить любую из этих фамилий: Астаганов, Евгений Кульчицкий, Войцех, Прокопюк, капрал Юджин Вудсток.то были не прозвища и не литературные псевдонимы. За каждой из этих фамилий, словно в густой тени, скрывался один и тот же человек - разведчик, числившийся в штабной картотеке фронта под именем Спартака. На протяжении трех лет он выполнял секретные миссии военной разведки. Тогда он не мог даже подозревать, что наступит день, когда его имя будет занесено в историю Великой Отечественной войны. Прошли годы. Сменив профессию разведчика на писательскую, Овидий Горчаков воскресил в своих романах и повестях друзей по оружию, делившихся с ним последним сухарем, поддерживающих его в тягостные минуты отчаянья.
Кто не помнит телевизионный фильм - "Вызываем огонь на себя", рассказывающий о Герое Советского Союза Ане Морозовой? Он был поставлен по одноименной повести, написанной О. Горчаковым. В судьбе автора и его героини много общего: их главное направление всегда находилось по ту сторону фронта...
Писатель живет в Москве. Сейчас он работает над книгой и сценарием к фильму "Командарм невидимого фронта", посвященного памяти основателя советской военной разведки Яна Карловича Берзина.
Профессия - риск
В разведывательной части при штабе Западного фронта учили искусству разведки. Программа была насыщена до предела - не хватало времени. Слишком близко, у самой Москвы стояли дивизии вермахта. Учеба начиналась с рассветом и кончалась поздним вечером. Не все, пришедшие в часть по путевкам ЦК ВЛКСМ, умели отлично стрелять, не все были значкистами ГТО или спортсменами. Многим пришлось начинать с нуля. Изучать свои и чужие марки оружия, овладевать техникой бесшумного передвижения в темноте, прыгать с парашютом, работать, на ключе портативного радиопередатчика и, конечно, уметь стрелять с любого положения и из любого типа оружия, "У разведчика не должно быть безвыходных положений, - говорили преподаватели, - даже если у него связаны руки и ноги, то и тогда у него есть выход - завязать себе язык крепким узлом".
В короткие промежутки временя между трудной учебой курсанты сходились в группы, чтобы обсудить последние известия с фронта, которые были неутешительными. Поздним вечером, когда бурная жизнь в лагере затихала, уже лежа в кроватях, под немолкнущий шум сосен, они предавались воспоминаниям. Каждый думал о своем близком, но уже невозвратном прошлом.
Командир части, майор А. Спрогис, по долгу службы знал о курсанте Овидии Горчакове все или почти все. Возможно, он не знал только, какие сны снятся этому молодому, поджарому москвичу. Он видел, как не похож Овидий ни на кого в части - ни разговором, ни манерой поведения. По-видимому, считал он, на него наложили отпечаток годы, проведенные в Нью-Йорке, где он учился в начальной школе им. Гамильтона. Отец его возглавлял в то время отделение "Интурист". Спустя, несколько лет Горчаков-старший был назначен представителем "Интуриста" в Англии. Вот откуда у Овидия было прекрасное знание английского языка. Сдержанный, схватывающий на лету любую мысль преподавателей, он вскоре попал в число подающих надежды разведчиков.
Зато сам Овидий был менее осведомлен о своем командире и учителе. Например, он не знал, что еще в Испании Артур Спрогис был военным советником 14-го армейского корпуса, который существовал и... не существовал. Горчаков не мог тогда предположить, что за этим корпусом охотились ищейки Гиммлера, военная разведка Канариса и разведка СД Гейдриха. Они не могли найти этот корпус, потому что это был, собственно, не корпус, а шифрованное название групп и отрядов партизан-разведчиков, которыми руководил генерал Гришин. За этим именем, как потом рассказала история, стоял Ян Карлович Берзин, по партийной кличке Старик. Именно по его инициативе А. Спрогис взорвал патронный завод в Толедо, лишив тем самым франкистов и фашистский легион "Кондор" на долгое время боеприпасов.
Не мог тогда знать Горчаков, что будущие Герои Советского Союза Зоя Космодемьянская, Леля Колесова, Аня Морозова, как и он сам, приняв эстафету из рук ученика Я. К. Берзина. Спрогиса, завершат свою короткую жизнь высочайшим взлетом героизма. Эта часть послала в тыл врага Линькова, знаменитого "Батю", который организовал чуть ли не 30 партизанских отрядов, из этой части спецназначения ушел Константин Заслонов, начавший свой боевой путь на Оршанском железнодорожном узле.
Впоследствии, спустя 33 года, Овидий Александрович скажет:
- И все, чему меня обучал Спрогис, он сам взял от него - Яна Карловича Берзина. Мно-гие из нас погибли, так и не узнав, кому они обязаны своим кодексом разведчика, своими навыками, своей выучкой.
Будни разведчика начались на борту самолета, с которого ему предстояло сделать свой первый парашютный прыжок за линией фронта. Место приземления - Хачинский лес на Могилевщине, глубокий тыл группы армий "Центр", так интересовавший нашу военную разведку.
Стояло теплое пролетье 1942 года. Лесные поляны источали медовые запахи полевых цветов, на солнцепеках вовсю цвела земляника. Казалось, нет войны, а партизанский лагерь, куда он пришел, всего лишь место стоянки кочующих туристов. Но как обманчива эта тишина и безлюдность проселочных дорог! Партизан преследуют каратели, выслеживают отдельные группы провокаторов, состоящие из подонков, собравшихся со всего света, завербованных СД. Они учиняют по деревням разбой и грабежи в красноармейской форме, компрометируя Красную Армию. Одну такую группу Виктор (так называли в отряде Овидия) с партизанским разведчиком Сергеем Данилиным засекли в Заболотье и уничтожили.
Но сколько соблазнов таит в себе первая в жизни работа - работа разведчика. Трудно отделаться от искушения устроить зловещий маскарад в стане врага. Тем более этому спо-собствуют обстоятельства. И вот семнадцатилетний Виктор в форме оберштурмфюрера СС, Правда, для такого звания он слишком молод. Но каковы зрители, таковы и костюмы для представления. И представление состоялось. Грузовик с командой "эсэсовцев" мчится в одну из деревенек под Быховом, где ожидается сбор полицейских. Машину встречают восторженно. Староста доверительно представляет "господину офицеру" своих подчиненных, каждого отдельно. Следует краткая характеристика. Негодяи, предавшие родину, лакейски заискивают перед оберштурмфюрером СС. Сбросив предохранители автоматов, переодетые разведчики открывают уничтожающий огонь. В тот день гитлеровский гарнизон не досчитался 25 лучших своих полицейских. Их оружие было отправлено в партизанский лагерь.
В то время молодому разведчику переход линии фронта казался таким же простым делом, как пересечение тихой улочки на Арбате. Тогда ему все было под силу. Но эта ребяческая самонадеянность стала проходить, когда Спартак столкнулся с суровой действительностью. Одно дело выполнять заранее инсценированное задание, привнося в него озорную удаль, другое дело каждый час, каждый день быть зависимым от непредвиденных намерений противника. Хитрый и расчетливый, жестокий и коварный враг порой брал верх. Так было и в то сентябрьское утро, когда к Хачинскому лесу подъехали крупные силы карателей. Партизаны вместе с группой разведчиков, несмотря на внезапное нападение, не дрогнули, пустив в ход все имеющееся оружие. На какое-то время отряд как бы отгородился огненной стеной от наседавших фашистов. Но силы были неравны. Раненный в плечо Спартак попал в число 30 партизан и разведчиков, отколовшихся в сумятице боя от основной группы.
И вот семнадцатилетний комсомолец по воле товарищей по оружию взял командование на себя. Со всей ответственностью он принял решение пробиваться на Смоленщину, в Клетнянский лес, где была создана целая партизанская республика. Что это был за поход! Скоротечные, но жестокие стычки с врагом, голод, нехватка боеприпасов и медикаментов сопутствовали отряду на протяжении двух месяцев. За это время Спартак многое понял, по-другому взглянув на себя и на своих товарищей, по-настоящему мужественных и преданных парней. Сколько в них было простоты, рыцарского бесстрашия. И спросил он себя: придет ли такое время, когда я вместо автомата буду держать в руках перо и, не дав памяти остыть, напишу о сильных, простых людях, о тоскливо поющем лесе, о горькой радости и сладкой боли?
Зима 1942 года стояла холодная. Неприютен зимний лес в окружении карателей. И как ни утешай себя, что на голодный желудок в разведку ходить лучше, голод, словно навязчивый мотив, напоминает о себе днем и ночью. Но думать о своих невзгодах - значит забыть главное, зачем ты здесь. Центр требовал: разведку не прекращать. И новые разведывательные данные летели на Восток, добытые в невероятно тяжелых условиях.
Более года провел Овидий Горчаков за линией фронта. Все выявленные оборонительные сооружения, дислокация воинских частей, аэродромы, ключевые огневые точки - все это тщательно наносилось на топографические карты. За это время им были совершены большие диверсия на железных дорогах, взрывались мосты, уничтожались составы с танками, автомашины. Словом, то, чему учил его майор Спрогис, было проверено самой жизнью. Не все, правда, соотносилось с учебной программой, были отклонения, но главное - умение в самых тяжелых условиях получать нужные разведданные - было закреплено практикой. С благодарностью вспоминал он своего учителя, командира части спецназначения. А он учил не только технике разведки, но и тому, как можно психологически обыграть, обставить фашистскую контрразведку, получив при этом максимальную выгоду.
Однако, как ни смел и находчив был молодой разведчик, как ни осмотрителен и последователен в своих действиях, а все же притупилась его бдительность. Жизнь, в год длиной, полная риска, сделала свое дело. Попривык он к ней, сжился. Возможно, сказались усталость, нервное перенапряжение.
В годовщину пребывания в тылу врага отправился он на разведку с местным партизаном. Усталость тяжелым камнем повисает на ногах, кажется, не бог весть сколько весит автомат, однако ремень режет плечо. Хочется лечь в траву, расслабиться. Сколько людей расплачивалось жизнью за минуту благодушия, за мгновение смеженных усталостью век. И трава пахнет земляникой и клевером, и неба глубокое, как память, притягательное, как мираж. Спартаку казалось, что деревья и облака бегут с ним и землей наперегонки. И тогда раздалось это игрушечное: "Хенде хох!" - в которое и верить-то не хотелось. Перед ним огромной неумолимой глыбой вырос гитлеровец. В руках у немца ощерился смазанный до блеска "шмайссер". Именно к таким минутам всю жизнь готовит себя разведчик. Рано или поздно на какое-то мгновение он перестает быть хозяином положения, и не дай бог растеряться, упустить случай. Его напарник, что был неподалеку, заметив бравших их в кольцо немцев, начал отстреливаться. Верзила всего на один миг отвел взгляд от Овидия, но и этого было достаточ-но, чтобы кинуть руку к автомату и в чуть приподнятом положении ствола нажать курок. Немец рухнул, а Спартак вскочил на ноги и, прикрываясь короткими очередями, побежал к близкому ивняку. Уже в болоте, в теп-лой черной, как деготь, воде, он понял, что ранен. Разрывная пуля угодила в правое бедро, вырвав кусок мяса вместе с лоскутом эсэсовских "гали". Всколыхнулась перед глазами багровая рябь, отступило в темноту сознание. Стороной, над лесом проплыли две полосы трассирующих пуль. В потухающем сознании они отразились лезвиями огромных ножниц, стригущих верхушки сосен.
Но и тогда счастье не изменило ему. Его нашли друзья десантники и принесли в лагерь, который тоже вскоре был окружен карательным отрядом. Тяжелораненого Спартака партизаны в течение 10 дней возили по лесам в кольце вражеской блокады.
14 июня 1943 года он был вывезен самолетом на Большую землю. После этой вынужденной паузы в работе он вновь вернется за линию фронта, чтобы, помимо множества обычных заданий, выполнить два спецзадания.
Особое задание
В тыловом госпитале у Овидия было много времени, чтобы подвести итог жизни, которую он прожил за линией фронта. Перебирая в памяти недавние операции, он пришел к неутешительному для себя выводу - во многих случаях неоправданно рисковал, лез на рожон, за что, видно, и схлопотал пулю. Угоди она чуть выше, и как знать, не стало бы то болото последней точкой отсчета его жизни. Но ему повезло. А что такое везенье, рассуждал про себя Овидий, как не противовес риска. И порешил он на том, что риск риску рознь - в одном случае это фора, данная врагу, в другом - единственно правильное действие. Но, чтобы постичь столь простую истину, ему надо было пройти испытание вражеским тылом, а это - и смерть друзей, и страдания от голода и ран, и тяжелые, изнуряющие переходы. Годичный курс "обучения" в тылу врага поставил его, как разведчика, на качественно новую ступень.
И хотя война откатывалась на запад, до ее завершения было еще далеко.
Весна 1944 года. После задания под Мозырем Спартак вместе с группой разведчиков только что вернулся из-за линии фронта. Они обосновались на отдых в деревне Тарасовка, что находилась в Житомирской области. Группа готовилась к новому заданию, не похожему на все предшествующие. Намечалась инспекционная поездка по тылам группы армий "Центр" в Белоруссии с целью проверки работы действовавших там советских разведчиков. Задание было не из легких. Казалось маловероятным пройти десятки километров по оперативным тылам вражеских армий и не вспугнуть III отдел абвера. Но от этого задание становилось еще заманчивей. Ведь от него зависело, насколько свежи и достоверны будут данные, поступающие из-за линии фронта.
Горчаков был назначен помощником офицера штаба фронта - подполковника Н. Леонтьева. Операция намечалась на первые числа мая. Подготовка к ней шла своим чередом, и, казалось, ничто уже не в силах помешать ее проведению. Но все получилось по-другому.
Четыре представителя польской Гвардии Людовы, направлявшихся для переговоров в Москву, не могли перейти линию фронта. Они оказались в партизанском лагере Каплуна, Между Брестом и Ковелем. Положение их усугублялось еще и тем, что отряд, в котором они находились, уже около трех недель вел кровопролитные бои с карателями. Жизнь поляков была в опасности.
Овидия включили в группу по указанию заместителя начальника штаба фронта, как од-ного из лучших разведчиков. Кроме него в тыл должны были полететь два радиста - Киселев и Потупова.
Началась тщательная подготовка. Задание ставки носило интернациональный характер, и ответственные за него люди знали - оно должно быть выполнено без сучка и задоринки.
Получилось так, что перед самым вылетом подполковник Леонтьев тяжело заболел, и ко-мандиром группы был назначен Спартак. Вся тяжесть ответственности за операцию легла на плечи 19-летнего разведчика.
Прежние задания в тылу врага научили его быть осмотрительным. По опыту он знал, что легких и простых заданий не бывает. Правда, оценивал он их еще и по важности, не принимая в расчет технологию исполнения. Взорвать мост - сложное задание, но не настолько важное, как определение участка, на котором противник готовится предпринять крупное контрнаступление. К категории, особо важных заданий он отнес и операцию по вывозу членов будущего польского правительства из-за линии фронта. По тому, с какой тщательностью готовилась вся операция, по категоричному тону, с каким давал ему инструкции старший офицер штаба, он понял, что от выполнения этого задания может зависеть многое.
Майские ночи нежны и пугливы. Они за-вораживают тишиной и обезоруживают тонким шелестом березок, "располагают к воспоминаниям. Трудно в такие ночи быть до предела собранным. А разведчику никак нельзя отправляться на задание без тревожного предубеждения к тишине.
Первый вылет в тыл врага закончился неудачей. Повторная операция началась в ночь на 15 мая. А несколькими часами раньше Леонтьевым в штаб была послана телеграмма: "13. 5. 44 г. не летали. При хорошей погоде 14 мая к Каплуну полетят Спартак и Лена. Командиром группы назначается Спартак. Он сориентирован после отправки на Большую землю четырех польских представителей остаться в тылу противника и вести работу самостоятельно. В соответствии с вашими требованиями Спартак мною проинструктирован по стоящим перед его группой задачам. Спартак заверил командование, что поставленные группе ответственные задачи будут выполнены. 14. 5. 44 г."
Потребовалось менее суток, чтобы заверения Спартака претворились в жизнь. За это время два самолета У-2, в которых находились Спартак и Лена, пересекли линию фронта и приземлились на партизанском лесном аэродроме. Молниеносная рискованная операция завершилась отчетной телеграммой. В штабе из нее узнали:"В ночь с 14 на 15 мая в партизанском отряде под командованием подполковника Каплуна двумя самолетами высажены Спартак и Лена. Утром 15 мая самолеты возвратились. Из тыла противника вывезены четыре польских представителя. Оставшись на партизанской базе Каплуна, они (Спартак и Потупова) должны были выполнить следующую задачу - сбор сведений о войсках противника"
Итак, Овидий снова остался за линией фронта, чтобы вскрыть дислокацию танковых частей СС "Викинг", пехотных частей в районе городов Ковель-Влодава. Задание с вывозом польских представителей (во главе с маршалом Марианом Успыхальским) стало достоянием истории. И только годы спустя он вновь вспомнит о нем, когда Государственный совет ПНР наградит его высшим военным орденом "Виртути милитари", "Партизанским крестом" и серебряной медалью "Братство по оружию".
И снова - бой!
Летом 1944 года Горчаков возглавляет спецразведгруппу, занимавшуюся разведкой у самой государственной границы СССР - в районах, где предполагалось наступление Советской Армии. Группа бесперебойно снабжала командование ценной информацией о действиях немецких войск и укрепленных районах. Именно за этот период работы Овидий был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени.
К этому времени Спартак как разведчик созрел для операций крупного масштаба, и не учитывать это обстоятельство - значило сде-лать тактическую ошибку. Но ошибки не произошло.
То, что война вскоре перекинется за пределы СССР - ни для кого не было секретом. А раз это так, значит, пора было военной разведке позаботиться о новых разведывательных картах, которые к решающему дню должны лежать в сейфе командующего фронтом. И вот глубокий, казалось бы, неуязвимый тыл третьего рейха стал местом приземления советских диверсионно-разведывательных групп.
Осенью 1944 года Спартак со своей группой высадился в имперской провинции Вартеланд. Сбылись слова его учителей из спецчасти: разведчику иногда приходится работать в любой точке земного шара и какой угодно срок.Чужая земля, чужой лес, чужой воздух. По сырому асфальту черных дорог в сторону фронта движутся войска вермахта. От Шнеддемюля, в 220 километрах от Берлина, пришлось отступить под Познань. Но пройденные десятки километров по глубоким тылам не пропали даром: на картах появились первые "засечки" оборонительных укреплений, дорог, населенных пунктов.
Но чего все это стоило? Порой группу "выдавал" радиопередатчик, и тогда лес, где они находились, блокировался эсэсовцами, и, казалось, только чудо может спасти их. Но не оно спасало, а находчивость и опыт, полученный в урочищах Брянска и Полесья. Делая неимоверные петли по лесам, отсиживаясь в болотах, разведчики выходили из окружения, чтобы через несколько часов вновь послать в Центр донесения.
- На территории Польши мне приходилось иметь дело и с недружественно настроенными к Советскому Союзу поляками, и они с радостью передавали мне все секреты, которые им удавалось добыть, думая, что все эти сведения идут в Лондон, - в 1974 году расскажет Горчаков.
Знание английского языка позволило Спартаку провести опытных разведчиков бывшего Польского генерального штаба, а также контрразведчиков, делавших ставку на империалистические круги. Однако его подвергли сложной психологической проверке.
Простые поляки, как, например, семья Османов - отец, сый, дочь - не один раз спа-сала группу от голодной смерти. Их лачуга находилась недалеко от Бяло-Блодского леса, и Овидий частенько наведывался к ним. Однажды нагрянули фашисты. Спартак скрывался в кладовке за дверью с пистолетом в руке, подвергая и себя, и все семейство Османов смертельному риску. Но Османы, как могли, отвлекли солдат полевой жандармерии.
- Несмотря на все боевые эпизоды, задачу мы выполнили, - рассказывает Горчаков, - а вообще говоря, в жизни разведчика чем меньше боевых эпизодов, тем лучше. У хорошего разведчика в идеале их не бывает. Он работает почти скучно, свое задание выполняет спокойно, не отстреливаясь, по крышам не бегая, никого не убивая - это лучшее, что может быть.
Задание завершилось только в марте 1945 года. За время, проведенное в глубоком тылу, была досконально изучена Познаньская крепость, на которую гитлеровское командование делало солидную ставку. Группе удалось установить несколько поясов оборонительных сооружений на пути решающего, основного фронта Советских Вооруженных Сил, на пути к Берлину.Командование 1-го Белорусского фронта высоко оценило деятельность разведчика в тылу врага.
Александр Ольбик
Газета "Советская молодежь", 01.02.1975
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА. Овидий Александрович Горчаков Родился в 1924 году в Одессе. Участник Великой Отечественной войны, бывший военный разведчик. Лауреат премии Ленинского Комсомола. Автор документальных книг и очерков "В головном дозоре РККА", "Страницы большой жизни", "Командарм невидимого фронта", "Судьба командарма невидимого фронта" - о жизни и деятельности Я.К.Берзина, "Он с живыми в строю" - о военном разведчике Г.И.Братчикове, документально-исторической повести "Накануне, или трагедия Кассандры" - об усилиях советской разведки и контрразведки по добыванию информации перед началом войны, "Лебединая песня", "Вызываем огонь на себя", "Лебеди не изменяют" - о военной разведчице А.А.Морозовой, а также "Рейд в тылу "Тайфуна"", "Дора вызывает Директора" и художественных произведений "Он же капрал Вудсток", "Джин Грин - неприкасаемый" (под псевдонимом Горпожакс - Горчаков, Поженян, Аксенов), "Падающий дождь", "Далеко по ту сторону фронта", "Хранить вечно", "Максим не выходит на связь", "От Арденн до Берлина", "Вне закона". Овидий Александрович писал рассказы, киносценарии. Повесть "Внимание: чудо-мина!" написана на документальной основе. В феврале 1963 года Овидий Горчаков на страницах газеты "Известия" впервые рассказал о таинственных взрывах в захваченном фашистами Харькове, о чудо-мине, об уникальной минно-подрывной операции Великой Отечественной войны. Публикация вызвала массу читательских откликов, автор получил много писем, в том числе и от участников описанных им событий. Несколько лет накапливался материал, прежде чем появилась эта повесть, рассказывающая о беспримерном подвиге наших минеров и разведчиков, военных инженеров и саперов, изобретателей, подпольщиков Харькова. Эта героическая повесть основана на реальных событиях, описанных (вкратце) в книге И.Г.Старинова "Записки диверсанта".
Умер писатель-разведчик в 2000 году. Согласно завещанию, прах разведчика был развеян над Хачинским лесом в Могилевской области, куда Овидий Горчаков в 1942 году был впервые десантирован.